Словарь образов геометрических фигур.
Надо благодарно принимать…
Времени — нет! Доказательство тому — Алиса Фрейндлих. Времени нет, есть только пространство жизни. Центральной точкой пространства ее жизни стал театр Ленсовета 60 — 70-х годов. Она ушла оттуда двадцать лет назад. А в дни своего юбилея (которого всячески хотела избежать, избежать, избежать... Не вышло!) — вернулась. Чтобы сыграть роль умирающего от рака 10-летнего мальчика Оскара в пьесе Э.-Э. Шмитта и сказать: времени нет!
Напрашивалось слово — "доказать". Но — нет, Алиса Фрейндлих ничего не хочет доказывать. У нее, безупречно проживающую свою жизнь в искусстве, нет претензий к жизни. Может быть, поэтому и жизнь не предъявляет к ней претензий, позволяя всегда быть безупречной? Она — редчайшая актриса, прожившая в ладу со временем. Сколько растворилось, погасло, недоиграло, разминулось с эпохой, не вписалось, потерялось. А она всегда была — Алиса. Так ее за глаза называют в театральном мире. И в России, и в Беларуси. Она — Алиса, а не Алиса Бруновна Фрейндлих, и в этом нет парадокса.
Возраста нет! Несколько лет назад театр им. Ленсовета праздновал 30-летие спектакля "Малыш и Карлсон". На сцене сменяли друг друга Малыши и Карлсоны, разные поколения зрителей ждали "своего" Малыша, и все вместе ждали, конечно, когда же выйдет первый Малыш — Фрейндлих. И вот, в свои "за сорок", в коротких шортах, гольфах и тапочках, народная артистка рванула через сцену! Рванула так, что рисковала сбить стоящего в кулисе телеоператора, и чтобы не врезаться в него... врезалась в портал, сломав палец на ноге. Впрочем, она обнаружила это только утром — вдохновение вечера и запах родных кулис, очевидно, имели наркотическо-обезболивающий эффект.
Она училась у легендарного мастера — Бориса Вульфовича Зона. Конечно, поначалу ее, дочку знаменитого Бруно Фрейндлиха, испепеляли взгляды...
- Но как-то быстро это все прекратилось. У меня была какая-то слепота на это дело. Зон говорил: "Актер должен обладать достаточной долей нахалина". Не нахальства, а нахалина. Видимо, у меня был тот самый нахалин, — вспоминает актриса.
Раньше в актерских дипломах обозначали границы амплуа. В дипломе Фрейндлих было написано — "острохарактерная травести". Сегодня она бесстрашно превратилась в 90-летнюю старуху и вышла на сцену в спектакле Владислава Пази "Оскар и Розовая дама", сомкнув все возрастные границы.
Стрижка, спортивный костюм, розовый шарф. Очки. То ли женщина, то ли мальчик. Малыш через сорок лет? Нет, Розовая дама "с возрастом из тринадцати цифр". Она вспоминает умершего от рака мальчика и постепенно превращается в него, читая его письма к Богу, которые учила его писать именно она. Они — единая сущность.
Оскар в придуманной игре проживает за десять дней целую жизнь так же, как актер — целую жизнь за спектакль. В "Оскаре" Алиса Фрейндлих и играет жизнь длинною в спектакль, и делится с нами знанием того, как благодарно надо принимать жизнь.
- Я понимаю, что Библия и Евангелие — всего лишь изложение для нашего детского возраста каких-то основ бытия и нравственности, но, несмотря на наивность формулировок, я отношусь к ним очень доверчиво, — говорит Алиса Фрейндлих. — И верю, что дающему воздается. Нужно давать.
...Овации. Море цветов. После спектакля в гримерке:
- По правде, я вчера хорошо сыграла, а не сегодня!
Она и вправду сама всегда знает, как сыграла.
Марина Дмитревская, Санкт-Петербург
"Союз. Беларусь-Россия" №194 от 9 декабря 2004 г.
