Чтобы мечты сбывались

В дни недели "Театр — детям и юношеству" в зале Дворца работников искусств собралась необычная публика. Места в зале заняли люди не старше 16-17 лет, не было ни одного свободного местечка. Конечно, были взрослые, но большинство — девочки с большими бантами и уже на каблуках, мальчишки, чьи макушки едва выглядывают из-за спинок сидений, юноши с пробивающимися усами. Все эти такие разные ребята занимаются в драматических кружках Домов и Дворцов пионеров. Они — члены городского клуба школьников "Театр". А собрались ни на встречу с народной артисткой СССР Алисой Бруновной Фрейндлих.
Представляете, сколько вопросов было у ребят к Алисе Бруновне? Когда встреча началась, на маленький столик на сцене легли первые записки. А к концу встречи выросла их целая гора. И мальчишки с первых рядов приносили все новые и новые.
Разговор во Дворце искусств шел как будто на вполне "профессиональные" темы. Но, думаем, он будет интересен и полезен всем нашим читателям. Актриса рассказывает о верности своей мечте — задумайся, есть ли мечта у тебя? А если есть, то что ты делаешь, чтобы приблизить ее? А может быть, сидишь, сложа руки и ждешь, когда тебя пригласят "на роль" знаменитого ученого-физика, классного шофера или известного журналиста? Тогда тебе стоит внимательнее вчитаться в рассказ о том, как девочка Алиса Фрейндлих шила платья и приклеивала усы кукольным персонажам: Ведь какую бы профессию ты ни выбрал, всюду надо уметь "делать дело", чтобы все секреты твоей профессии были тебе открыты. Только тогда твоя работа станет твоим признанием. Делом, которому можно посвятить всю жизнь.

А начала Алиса Бруновна вот с чего:
- Я очень часто получаю письма с одним вопросом. Письма написаны разными почерками, приходят из разных мест, но вопрос формулируется одинаково: "как стать актрисой?". Иногда даже кажется, что их авторы сговорились.
Наверное, каждый из них втайне мечтал о том, чтобы его талант заметили, чтобы произошел тот неожиданный и решающий все случай, после которого наступает время триумфов и беспрестанных творческих радостей. Но я думаю, не надо ждать, что вас пригласят на главную роль в кино. Или скажут: а почему вы не идете в Театральный институт? Надо идти и заниматься делом о котором вы мечтаете. В драмкружке и в студии. И через три-четыре года с вашей страстью что-то произойдет: либо она возрастет и вы решите заниматься театром всю жизнь, либо — улетучится и у вас появятся новые пристрастия.

- А как было у вас?

- Что касается меня, то я играла в театр всю жизнь. Когда была маленькая, театр у меня был дома — под роялем. В школе — я училась в 239 школе — у нас был в младших классах кукольный театр. Тогда в магазинах продавали маленькие целлулоидные головки, наверное, оставшиеся еще с довоенных времен. Мы приделывали им усики, бородки, прически, снизу прикрепляли костюм, и эти личики с остановившимися глазами превращались в персонажей нашего спектакля. А потом мы стали заниматься в драматическом кружке. Вела его замечательная актриса Большого драматического театра Мария Александровна Призван-Соколова. Она занималась с нами всерьез — по программе драматической студии. Это был труд, это была школа. Кстати, из нашего кружка вышли очень известные сегодня — Ольга Волкова, Игорь Озеров, Елена Флоринская, Виктор Харитонов. Мы не писали писем актерам. Мы уже знали, какой это долгий, упорный труд — быть актером.

- Алиса Бруновна, а как Вы учились?

- Вопрос очень кстати. Училась я средне. Гуманитарные предметы давались мне легко, а вот физика, химия, математика: Честно признаюсь, кружок отнимал слишком много времени. Учительница физики Елизавета Карповна вызывала меня примерно так: "Ну, вставай, Фрейндлих. Расскажи нам, что ты знаешь об этом явлении?". Она очень хорошо знала о моем увлечении, не пропускала ни одного нашего спектакля. Я вставала и молчала. Однажды Елизавета Карповна долго смотрела на меня и с непонятным состраданием, и вдруг: "Вчера ты очень хорошо играла сумасшедшую барыню. Тебе некогда было учить. Садись, четыре". И с того момента, как я опустилась на свое место, меня начала страшно мучить совесть. На перемене я носилась от одного к другому, добивалась: "Что я должна была ответить? Что я должна была ответить?". И потом, задним числом, выучила урок. Мне кажется, учитель и ученик могут найти общий язык, если почувствуют что-то самое главное друг в друге и будут это главное уважать. Надо быть снисходительным. Это прекрасное свойство:

- Алиса Бруновна, какую свою роль вы считаете самой удачной?

- Большего наслаждения, чем от Малыша, я не получала. Спектакль "Малыш и Карлсон, который живет на крыше" идет давно и до сих пор любим. Причем его любят и взрослые. Я никогда не забуду один эпизод во время этого спектакля. В зрительном зале сидела мама с сыном на руках и не отрываясь смотрела на сцену. Мальчик был еще маленький и все время вертелся и спрашивал: " а это кто? А он что делает?". На что увлеченная мама тихонько шлепнула его по макушке: "Да сиди ты тихо, не мешай!". Ей было интересно! Знаете, взрослые люди очень любят погружаться в детство. Они понимают, что это самая радостная пора.

- Алиса Бруновна! Спектакль идет не один раз, сто или двести. Всегда ли актер по-настоящему искренен или постепенно чувства заменяет профессиональная опытность?

- Профессионализм необходим. Но он не заменяет истинного чувства. Профессионализм — это способность так хорошо управлять своим организмом, чтобы возбудить в себе необходимый эмоциональный накал. Бывает, актер нездоров, очень устал от дневной репетиции или у него неприятности: а через час- спектакль. У меня бывает иногда, знаете, как? Я начинаю на себя злиться за то, что не могу уловить нужную эмоциональную волну. И вот этот гнев мне помогает. Эта энергия словно переплавляется в чувства, которые нужны мне в спектакле. Разумеется, я описываю идеальный вариант. Бывает, что включиться не удается.

- Верно ли по-вашему, выражение "комик на сцене — трагик в жизни"?

- Безусловно, в каждом из нас много граней. Человек не может существовать все время в одной тональности. Я замечала, что актриса возвышенного, романтического репертуара вне сцены смешлива, склонна к шуткам и розыгрышам. Это необходимое переключение. Аркадий Райкин может рассмешить любого. Он необыкновенно эмоционален. Он тратит себя на сцене, как никто другой, а вне сцены это человек очень сдержанный. Актер бережлив в жизни ради сцены. Мне кажется, мы еще плохо знаем свою природу. Человек — это тончайший, богатейший инструмент. Актер постоянно изучает себя, чтобы находить, улавливать в себе новые грани, находить и сохранять.

- Алиса Бруновна, если бы Вы не стали актрисой, то кем бы вы стали?

- Конечно, я задумывалась над этим в юности. И решила: если ничего не выйдет с театром, то буду или дирижером, или адвокатом, или астрономом. Меня и теперь интересуют тайны Вселенной. Когда я была маленькой, то самым любимым моим занятие было стоять на стуле перед репродуктором и дирижировать. Я дирижировала оперы и целые симфонии. Репродуктор гремел на всю квартиру. В конце концов мама купила мне наушники. Наверное, было очень смешно смотреть, как я часами стояла в тишине на стуле и размахивала карандашом. И знаете, мне кажется, что это детское нелепое, на первый взгляд, занятие, очень помогает мне в актерской работе. Дело в том, что больше всего я люблю играть роли с превращением. Вы, наверное, видели некоторые — например, в спектакле "Укрощение строптивой" или в фильме "Служебный роман". Это превращения духовные. И тут очень важно выстроить роль со взлетами и падениями или, как я это называю, — кардиограмму роли. Так вот, я думаю, что эта способность родилась у меня в детстве, там, на стуле, с наушниками и карандашом в руках.

- Алиса Бруновна, а когда вы остаетесь одна, о чем Вы любите думать?

- У меня никогда не было свободного времени. Вернее, очень мало. И знаете, что я делаю? Актеру приходится держать в памяти 12-16 пьес. А поэтому что-то ненужное память выталкивает. У меня есть блокнот, куда я записываю все дела, которые необходимо сделать. Так вот, в свободную минуту я читаю длинный список дел и решаю, за какое приняться, если успею. А если говорить серьезно, в свободную минуту хочется сосредоточиться и показать самой себе кино про свою роль. То есть суметь отрешиться от нее и увидеть себя как бы внутренним зрением. Если я не могу этого сделать, — значит роль не получилась. Это драгоценные минуты сосредоточенности, без которых, по-моему, творчество невозможно. Пожалуй, это как раз то, что я люблю делать, когда остаюсь одна.

автор И.Ерыкалова

"Ленинские искры" 21 декабря 1983 г.