Лучшие онлайн курсы ableton.
Андрей Могучий отправил Алису в мемориальный забег
Театральное сообщество бурлит после премьеры «Алисы» в БДТ. Звездный состав и молодежь именитой труппы впервые сыграли в постановке Андрея Могучего. Школа Товстоногова прошла испытание в иной системе координат: традиции и авангард — новый художественный вектор театра в «могучих» руках.
Круг первый
«В зрительный зал через буфет», — направляют публику дежурные по театру. Гости недоуменно проходят через темные закоулки и попадают прямиком на сцену, где рядами стоят кресла для зрителей, а места в партере заняты декорациями. «Могучий все переворачивает на 180 градусов», — со знанием дела замечает один из театралов. Все пространство ярусного зала в белой драпировке: маскировка от художника Марии Трегубовой скрывает мебель, ряды бельэтажа и даже потолок — он напоминает мягкий полог над детской кроватью. Чернеет только приподнятая крышка рояля (за клавишами композитор Настасья Хрущева) и зеркало, в котором отражается темный задник сцены. Через мгновение сквозь открытые двери бенуара в зал проникнет отблеск иной, красочной, а не черно-белой жизни, и как в калейдоскопе в окнах пронесется время — тени прошлого.
Бег по кругу в поисках себя. Именно это в кэрролловской сказке увидели авторы пьесы и вывели в круг двух Алис — наивного ребенка (Алиса Комарецкая) и умудренную жизненными невзгодами бабушку (Алиса Фрейндлих).
История начинается с банальной аварийной остановки лифта и превращается в сеанс психоанализа в замкнутом пространстве застрявшей кабины. Вместо диспетчера на помощь приходит детский голос «Алиса!», приглашая в путешествие по волнам памяти. Чтобы помочь героине — обыкновенной женщине-уже бабушке, нашей современнице, которая закрутилась в забеге по жизни между домом и работой, мучается от бессонницы — вспомнить себя.
Ее раздражает все, и даже собственное имя воспринимается в штыки, его хочется забыть, надоело быть «его заложницей». Но именно оно в итоге помогает найти дорогу в детство, к себе настоящей. Способной плакать, пока не появится море слез, смеяться до колик в животе, и беззаботно бегать кругами, «как раньше!».
Круг незримый
От Кэрролла в пьесе не только антураж и персонажи. Герои также остроумны и шутливы, ловко вставляют к месту знаменитые перевертыши из «Зазеркалья» и «Страны чудес» и сами становятся авторами афоризмов, каламбуров и парадоксов, которые публика растащит на цитаты. Официально автор пьесы — триумвират Андрея Могучего, Сергея Носова и Светланы Щагиной. Но на пресс-конференции все трое «сняли» с себя ответственность за текст.
— Это коллективная работа, участвовали в ней все, — признался Сергей Носов. — Спектакль создавался в режиме мозгового штурма. Я поражен, это почти чудо, я никогда с таким прежде не встречался. От замысла «Алисы», когда еще ничего не было, ни текста, ни пьесы, только идея «Хорошо бы что-то придумать на эту тему», до премьеры в конце декабря прошло всего четыре месяца. Все рождалось с нуля, путем проб и ошибок. В какой-то момент я отошел в тень, потому что стал мешать коллективу. И дальше все развивалось по неведомым для меня законам…
Круг спасительный
«Законы жанра» сложились в стремительную трагикомедию о неумолимом беге времени, в спринт по болевым точкам памяти, в мемориальный забег, историю о скоротечности и абсурдности жизни, за которой не под силу угнаться и молодым. «Надо бежать очень быстро, чтобы оставаться на месте, и в два раза, чтобы сдвинуться хоть на шаг вперед…»
И только привыкаешь к новому порядку вещей, как во втором действии все вновь переворачивается «наоборот». Сказочные персонажи становятся реальными людьми — родителями героини, соседями Алисы по дому. Каждый — со своей историей, исповедью, ноткой ностальгии, которые сливаются в общий оркестр воспоминаний и возвращения к себе, настоящему. Неприступная королева (Ирутэ Венгалите) оказывается матерью Алисы, король (Евгений Чудаков) — ее отцом, бросившим семью в годы войны, Шалтай-Болтай (Андрей Шарков) — соседом-философом, Кролик (Анатолий Петров) — одним из многочисленных мужей…
«Мы — слипшиеся записки в карманах твоей памяти», — говорит один из друзей детства. Эти страницы личных историй перебираются в шаговой доступности от зрителей, в интерьерах старой квартиры, которая скрывалась за белой драпировкой, где публика сидит рядом с актерами, разрушая, казалось, незыблемые границы театральных традиций. И только под занавес круг замыкается, больше никаких метаморфоз: Алиса плачет, актеры возвращается на привычное место по ту сторону рампы, зрителю пора домой.
Как подметил после премьеры Валерий Ивченко, сыгравший Шляпника, Андрей Могучий первым делом показал спектакль своим детям, «в этом есть чистота помыслов, за которую я очень благодарен режиссеру».
От первого лица
Алиса Фрейндлих, народная артистка СССР, исполнительница главной роли
О постановке. Мне было интересно и сложно. Это нелегко, когда всю жизнь идешь по одной дороге, а потом тебе вдруг открывается какой-то новый путь. Я старомодная правдистка, для меня новый путь — изобразительно новый, но мы работаем правильно, так, как требует душа. Другое дело, что пьеса требует конструкции — здания, а это здание создавалось по кирпичику, это был трудный момент, который нуждался в преодолении. Но я человек любопытный, любознательный, поэтому, несмотря на все сложности преодоления — себя, в первую очередь — мне было, конечно, интересно. И потом для нас, старушек, ролей-то нет. Почему вы смеетесь? Вот у нас появился новый завлит в театре, посмотрим, найдет ли она что-нибудь для бабушки… Когда старый путь «поженится» с новым путем, вот это и будет то дитя искомое, которое все мы дружно, как я думаю, хотим. Надо их «поженить».
О режиссере. Андрей Анатольевич очень азартный и любопытный человек, режиссер-«воображатель», абсолютно мальчишеский. И это заражает. Это серьезные обстоятельства, когда работаешь, и режиссер доброжелателен. Потому что можно заблудиться или не заблудиться. Все было терпеливо и дружелюбно. Это очень существенный момент в работе. Я люблю режиссеров ласковых.
О роли. Я тоже в какой-то мере заложница своего имени, как и другие тысячи Алис. Мне тоже дарят книги Кэрролла, игральные карты… Но эта пьеса не моя биография! А то мне припишут четырех мужей (смеется). Мы сочиняли вместе, дружно. Здесь есть доля исповедальности. Каждый вспоминал что-то из своей жизни, что было всего лишь топливом, потом авторы оформляли наши откровения, воспоминания в тексты, монологи, диалоги. Это про всю нашу жизнь, про то, что мы утратили способность радоваться, сочувствовать, сопереживать, то, что мы сами по мере того, как мы живем на этом свете, потихонечку предаем сами себя. Актер всегда опирается на свои какие-то жизненные ассоциации, аналогии, жизненный опыт, впечатления. В любой роли, Чехова ты играешь или Островского, всегда есть ритм собственной жизни, та клавиша, которую актер нажимает, чтобы найти созвучие с ролью.
Андрей Могучий, художественный руководитель БДТ им. Товстоногова, режиссер-постановщик, соавтор текста «Алисы»
О труппе. Для меня очень важный момент — первый спектакль в БДТ, который я постарался сделать, как мог. Я счастлив, что мне довелось работать с такими прекрасными артистами. Не лукавлю и не кокетничаю, это действительно так. Самоотверженность, трудолюбие и профессионализм, которые я встретил в БДТ, дорогого стоят. Мне было очень важно найти общий язык, и кажется, мы нашли его. Путь, по которому мы прошли, был долгий, непростой, но я вспоминаю его, как счастливый. И очень благодарен всем артистам, Алисе Бруновне — персонально, потому что это была моя мечта — работать с этой замечательной актрисой, и она сбылась. Много писали про БДТ по поводу «растренированной труппы», так вот, это бред, люди в прекрасной форме, бесконечно преданные профессии, я учусь у них. Я как будто вернулся домой. Терминология, вопросы, которые задавали артисты, мне абсолютно понятны, острые, провокативные. Они трудяги. Это школа, которая совпадает с тем, что я знаю о театре.
О сюжете. Все положили много сил на спектакль. Это наш коллективный труд — текст собирали, сочиняли, коллекционировали вместе. Это не история кого-то одного из нас, а симбиоз коллективного, универсального опыта: моей мамы, про которую я вдруг много вспоминал, моего, актеров, которые рассказывали много историй про себя… В одном монологе, скажем, могли соединиться три документальных истории, которые были в разные времена с разными людьми. Это как-то странным образом смешалось, и нет ни одной, в этом смысле, чистой истории.
О драматургии. Это, правда, недоверие к сегодняшней драматургии у меня есть. И оно сильное. Я говорю, как думаю. Мне лично, кажется, неловко участвовать в соревнованиях по Чехову, в заплывах по Гамлету. Это не новость. Новость попробовать то, что непривычно, провокационно. Творчество — это создание нового. Но это не значит, что театр стал кузницей по сочинению пьес. Естественно, в дальнейшем в репертуаре будут готовые пьесы, романы. Следующей моей постановкой будет «Что делать?» по роману Чернышевского. Запущено еще два проекта по хорошей литературе. Анджей Бубень репетирует спектакль по сценарию Бергмана «Из жизни марионеток», а артист Федор Лавров дебютирует в качестве режиссера: ставит по Маркесу «Рассказ о простодушной Эрендире и ее бессердечной бабушке».
О будущем. Хочу, чтобы этот театр обогатился современной, мощной серьезной режиссурой, умеющей работать с пьесой и с актерами. Это приоритетное направление. Мне важны режиссеры, которые умеют работать с актерами, развивать эту традицию БДТ.
Записки на манжетах (запомнившиеся реплики из спектакля)
Я в молодости был Кролик ого-го-го.
Как в коммунальной квартире все телевизор смотрим.
Если я вспомнил, значит, вы живы.
Значение имеет только то, чему сама придаешь значение.
Мы слипшиеся записки в карманах твоей памяти.
Когда думаешь, что говоришь, не всегда думаешь.
Я постарел из вежливости к тебе, Алиса.
Все просрали. Надежды нет. Надежду просрали.
Выпей, хуже не будет.
Я заложница своего имени.
Человек один, да содержание разное.
Это город лжецов или правдецов? Не очень жизненно.
Я страшная? Нет, просто забыла накрасить губы.
MR7.ru (Мой Район)
Ирина Парамонова
11 февраля 2014 17:54
